Когнитивный сдвиг: Как институты адаптируются в эпоху ИИ

Институты, как и люди, столкнулись с вызовом стремительных перемен: им необходимо переосмыслить свою цель, адаптировать структуры и заново понять свою незаменимость в мире, где машины все чаще способны думать, принимать решения и создавать. Подобно людям, переживающим когнитивный сдвиг, институты и те, кто ими управляет, должны заново ответить на вопрос: для чего они созданы?

Разрыв непрерывности
Институты созданы для обеспечения стабильности. Их задача — сохраняться, обеспечивая структуру, легитимность и целостность во времени. Именно эти качества формируют доверие. Мы полагаемся на институты не только в предоставлении услуг и поддержании норм, но и в создании ощущения порядка в сложном мире. Это долговременные "судна цивилизации", призванные сохранять устойчивость, пока люди приходят и уходят. Без жизнеспособных институтов общество ждут потрясения и все более неопределенное будущее.

Но сегодня многие ключевые институты испытывают шок. Долгое время бывшие опорой современной жизни, они подвергаются испытаниям, которые кажутся не только внезапными, но и системными.

Часть этого давления исходит от ИИ, который стремительно меняет когнитивную среду, на которой эти институты были построены. Но ИИ — не единственная сила. Последние два десятилетия принесли растущее недоверие общества, политическую разобщенность и вызовы легитимности институтов, возникшие еще до бума генеративного ИИ. От растущего неравенства доходов до атак на научный метод и консенсус, от политизированных судов до снижения числа студентов в вузах — эрозия доверия к институтам имеет множество причин и кумулятивный эффект.

В этом контексте появление все более мощных ИИ-систем — не просто очередной вызов. Это катализатор, подливающий масла в огонь институциональных преобразований. Эти изменения требуют от институтов адаптации операционной деятельности и пересмотра базовых допущений. Для чего нужны институты в мире, где сертификация, рассуждение и координация перестали быть исключительно человеческой прерогативой? Вся эта институциональная перестройка должна происходить в темпе, который противоречит самой их природе и предназначению.

Таков институциональный аспект когнитивного сдвига: изменение не только в том, как индивиды находят смысл и ценность, но и в том, как наши коллективные общественные структуры должны эволюционировать, чтобы поддержать новую эру. И, как любая миграция, этот путь будет неравномерным, оспариваемым и глубоко значимым.

Архитектура старого порядка
Сегодняшние институты не создавались для этого момента. Большинство из них сформировались в Индустриальную эпоху и дорабатывались во время Цифровой революции. Их операционные модели отражают логику прежних когнитивных режимов: стабильные процессы, централизованная экспертиза и негласное предположение о превосходстве человеческого интеллекта.

Школы, корпорации, суды и госучреждения структурированы для управления людьми и информацией в больших масштабах. Они опираются на предсказуемость, экспертные полномочия и четко определенные иерархии принятия решений. Эти традиционные сильные стороны — даже если их считают бюрократическими — исторически служили основой доверия, последовательности и широкого участия в сложных обществах.

Но основы этих структур подвергаются испытанию. ИИ-системы теперь выполняют задачи, некогда закрепленные за "белыми воротничками": суммируют документы, анализируют данные, пишут юридические заключения, проводят исследования, создают планы уроков и обучают, пишут код, разрабатывают и проводят маркетинговые кампании. Помимо автоматизации, происходит более глубокая трансформация: руководители институтов вынуждены доказывать их актуальность в мире, где само знание больше не столь высоко ценится и не является исключительно человеческим активом.

Актуальность некоторых институтов ставится под сомнение внешними игроками: технологическими платформами, альтернативными моделями сертификации, децентрализованными сетями. Это означает, что традиционные "хранители ворот" доверия, экспертизы и координации сталкиваются с более быстрыми, плоскими и зачастую изначально цифровыми альтернативами. В некоторых случаях под вопрос ставятся, игнорируются или вовсе обходятся даже давние институциональные функции, такие как разрешение споров.

Это не означает неизбежность краха институтов. Но это говорит о том, что нынешняя парадигма стабильных, медленных и основанных на авторитете структур может не устоять. Как минимум, институты испытывают сильнейшее давление, требующее изменений. Чтобы оставаться актуальными и играть жизненно важную роль в эпоху ИИ, институты должны стать более адаптивными, прозрачными и ориентированными на ценности, которые сложно закодировать в алгоритмах: человеческое достоинство, этические размышления, долгосрочная ответственность.

Выбор состоит не в том, изменятся ли институты, а в том, как они это сделают. Будут ли они сопротивляться, закостеневать и терять актуальность? Будут ли насильно перестраиваться под сиюминутные задачи? Или же сознательно переосмыслят себя как партнеров, совместно эволюционирующих в мире разделенного интеллекта и меняющихся ценностей?

Первые шаги институциональной трансформации
Все больше институтов начинают адаптироваться. Эти реакции разнообразны и часто осторожны, скорее признаки движения, чем полного преобразования. Это первые ростки; вместе они указывают, что когнитивный сдвиг институтов, возможно, уже начался.

Однако за этими экспериментами кроется более глубокая проблема: многие институты по-прежнему скованы устаревшими методами работы. Между тем среда изменилась. ИИ и другие факторы перекраивают ландшафт, а институты только начинают перестраиваться.

Пример изменений — чартерная школа в Аризоне (Unbound Academy), где ИИ играет ведущую роль в ежедневном обучении. Платформы ИИ доставляют основной учебный материал в сжатых, сфокусированных сессиях, адаптированных под каждого ребенка. Это открывает перспективы улучшения успеваемости, одновременно давая ученикам время во второй половине дня на развитие жизненных навыков, проектное обучение и межличностное общение. В этой модели учителя становятся наставниками и гидами, а не трансляторами знаний. Это ранний пример того, как может выглядеть институциональный сдвиг в образовании: не просто оцифровка старого класса, а перепроектирование его структуры, ролей людей и приоритетов вокруг возможностей ИИ.

Всемирный банк сообщил о пилотной программе в Нигерии, где ИИ поддерживал обучение через программу продленного дня. Результаты показали "подавляюще положительное влияние на успеваемость": ИИ выступал виртуальным репетитором, а учителя оказывали поддержку. Тестирование выявило, что ученики достигли "почти двух лет типичного обучения всего за шесть недель".

Похожие сигналы появляются и в других сферах. В правительстве все больше госучреждений экспериментируют с ИИ-системами для повышения оперативности: сортировка обращений граждан, подготовка черновиков коммуникаций, анализ общественных настроений. Ведущие ИИ-лаборатории, такие как OpenAI, адаптируют свои инструменты для госсектора. Эти зарождающиеся усилия дают представление о том, как институты могут перенаправить человеческие усилия и внимание на интерпретацию, принятие решений с учетом контекста и построение доверия — функции, которые остаются глубоко человеческими.

Хотя большинство этих инициатив преподносятся в терминах производительности, они поднимают более глубокие вопросы об изменяющейся роли человека в структурах принятия решений. Другими словами, каково будущее человеческого труда? Традиционная точка зрения, озвученная футурологом Мелани Субин в интервью CBS: "ИИ изменит рабочие места, заменит задачи и изменит природу труда. Но, как и с Промышленной революцией и многими другими технологическими достижениями за последние 100 лет, место для людей останется; просто эта роль изменится".

Этот кажущийся эволюционным сценарий резко контрастирует с тревожным прогнозом Дарио Амодеи, CEO Anthropic, одного из ведущих разработчиков ИИ. По его мнению, ИИ может ликвидировать половину всех начальных офисных позиций и поднять безработицу до 10-20% в ближайшие 1-5 лет. "Мы, как создатели этой технологии, обязаны честно говорить о том, что грядет", — заявил он в интервью Axios. Его суровый прогноз может сбыться, хотя, возможно, не так быстро, как он предполагает, поскольку распространение новых технологий в обществе часто занимает больше времени, чем ожидается.

Тем не менее, потенциал ИИ к вытеснению работников известен давно. Еще в 2019 году Кевин Руз писал о разговорах с топ-менеджерами на встрече Всемирного экономического форума. "Они никогда не признаются в этом публично, — отмечал он, — но многие ваши боссы хотят, чтобы машины заменили вас как можно скорее".

В 2025 году Руз сообщил, что есть признаки начала этого процесса: "В интервью за интервью я слышу, что компании быстро продвигаются в автоматизации начального уровня работы, а ИИ-компании спешат создать 'виртуальных работников', способных заменить младших сотрудников за малую часть стоимости".

Во всех институциональных сферах видны первые ростки трансформации. Но общая картина фрагментирована — это лишь ранние сигналы изменений, а не готовые модели. Более глубокая задача — перейти от экспериментов к структурному переосмыслению. В переходный период возможны значительные побочные последствия, причем не только для тех, кто потеряет работу, но и для общей эффективности институтов в условиях турбулентности.

Как институтам перейти от экспериментов к интеграции, от реактивного внедрения к принципиальному проектированию? И возможно ли это в темпе, адекватном скорости изменений? Осознание необходимости — лишь начало. Реальная задача — спроектировать будущее.